Ненастоящий мужчина - Страница 85

Как и в Советском Союзе, первый удар был нанесён по религии и морали. Атеистическая пропаганда усилилась, но ещё более глубокой была работа с нравами. Проект переделки нравов под первобытный промискуитет назывался «сексуальная революция». Это был уже знакомый нам процесс высвобождения инстинктов в самом буйном виде. Все, кто противился этому, объявлялись ханжами, морализаторами и всячески высмеивались. Разврат стал обыденным, целомудрие, верность супругу — устаревшими. Случайный секс в клубном туалете с малознакомым человеком стал нормой и для девственницы–подростка, и для замужней женщины. Коллонтай была бы счастлива, увидев, что её идеи нашли поддержку во всём цивилизованном мире.

В университетах, словно черви после дождя, появлялись кафедры женских наук, на которых «научно» обосновывались феминистические идеи. Что–то вроде кафедр и институтов научного коммунизма в СССР. «Открытия» были поразительными. Оказалось, мужчина по своей природе есть насильник, убийца и угнетатель. Всё новые и новые «научные» статьи «обнаруживали» антисоциальные природные задатки, связанные с мужским полом. Примерно так же, как «учёные» Третьего Рейха находили неисправимые пороки у «неполноценных» рас и наций. С поправкой, что новой неполноценной расой объявлены мужчины. Историки активно доказывали вред патриархальной семьи для общества. Социологи обнаруживали вал мужского насилия против женщин. Любая форма драки, бытовой потасовки, причинения вреда здоровью женщины тут же трактовалась как целенаправленное мужское насилие против женщин, основанное на врождённой мужской ненависти к женскому полу. Даже если мужчина защищался от пьяной дамы или психопатки.

На этом фоне женское насилие против мужчин приравнивалось к освободительной борьбе против тирании и всенародно поддерживалось. Например, дама по фамилии Боббит отрезала половой член у спящего мужа, чем вызвала взрыв ликования во всей Америке и даже в Европе. В обиходе феминисток появилось слово «боббитэктомия», что означало искалечивание спящих супругов как способ борьбы с мировым мужским злом. Множество раз женщина, убившая или искалечившая мужчину (не в рамках защиты, а просто так) получала оправдательный приговор в суде и становилась героиней борьбы за права женщин. Валери Соланас, учредительница «Партии уничтожения мужчин», стреляла в мужчину, потому что он «слишком контролировал её жизнь». Спустя три десятилетия в честь этого события снимут фильм, где Соланас предстанет зрителю не как психопатка, а как жертва патриархата.

Общественное мнение было создано. Оно, подкреплённое «научными» исследованиями, заставило власти ужесточить законодательство против мужчин. Теперь для того, чтобы мужчина сел за решётку, было достаточно заявления женщины и пары синяков (которые дама вполне могла нанести себе сама). Отныне любая женщина легко и просто могла упечь любого мужчину в тюрьму. Для этого ей были нужны только ручка, бумага и желание насолить. Мало того, к форме насилия теперь приравнивались даже слишком длинные или наоборот, слишком короткие взгляды, так называемые «недостаточный зрительный контакт» и «избыточный зрительный контакт». Совершенно очевидно, что эти меры, кроме формирования крайне негативного взгляда общества на сильный пол, имели цель сделать так, чтобы любому мужчине постоянно угрожала тюрьма. Ни один мужчина не должен быть уверен, что завтра или уже сегодня он не отправится за решётку. Опасность должна быть неустранимой, реальной и постоянной. В то же время, если мужчину избивала физически более сильная женщина (например, каратистка), то над ним в полиции только смеялись. Кстати, любая форма флирта, ухаживания мужчины за женщиной объявлялась сексуальным домогательством. Вот так, не больше и не меньше. Уже давно в западных странах мужчины не знакомятся с женщинами первые — боятся обвинений в домогательстве. Можно наивно предположить, что это только «у них» так бесятся с жиру. Не тут–то было. Сейчас на рассмотрении в Госдуме РФ находится законопроект о криминализации сексуальных домогательств к женщинам (что характерно для гиноцентрического общества — домогаться к мужчинам считается нормальным).

Демонизация мужчин, создания относительно мужчин исключительно негативного мнения — одно из лживых орудий феминофашизма.

Феминистки усиленно доказывали тезис, что любой мужчина — сексуальный насильник, а если он ещё никого не изнасиловал, то он опасен потенциально, и к нему нужно применять превентивные меры. В результате по тому же механизму феминистки получили законы, позволяющие упрятывать мужчин в тюрьмы уже за половые преступления. Для этого тоже было достаточно только заявления и показаний потерпевшей. Среди бредовых, антимужских нововведений можно указать, например, «посткоитальное несогласие». Это ситуация, когда женщина говорит «нет» не до, а после полового акта, уже произошедшего по обоюдному согласию. Так вот это самое «посткоитальное несогласие» приравнивается к изнасилованию. Известно несколько громких дел, когда женщина упрятывала за решётку на длительные сроки мужчин, а через некоторое время с гордостью признавалась, что обвинение было ложным — ей просто хотелось отомстить любовникам. И дамам ничего за это не было! Ни срока за дачу ложных показаний, ни дела за заведомо ложный донос! Это ведь борьба угнетённых женщин против угнетателей, священная война! Цель подобных законодательных нововведений такая же, как и по поводу насилия — сделать так, чтобы опасность тюрьмы была неотъемлемой частью жизни каждого мужчины. Приведу один простой пример, к чему это привело. В «развитых» западных странах мужчина никогда не зайдёт в лифт, если там находится женщина, а больше никого нет. Велик риск быть обвинённым в изнасиловании. Если же он один едет в лифте, а входит женщина, то мужчина поспешит выйти, смущённо сделав вид, что он чуть было не пропустил свой этаж. Причина та же. При этом ни социальный ранг, ни должность, ни богатство и уж тем более ни физическая сила или какие–то мужские качества не являются защитой от ложного обвинения. Мастодонта политики, туза всея Европы Стросс–Кана легко и непринуждённо обвинила в домогательстве обычная женщина. Чтобы уничтожить карьеру одного из первых лиц Евросоюза, ей потребовались две вещи: лист бумаги и ручка. Супер–альфа–самец мигом полетел в грязь.