Ненастоящий мужчина - Страница 128

• Предыдущая
• 128 / 197
• Следующая

Ещё пример: слова из песни «Как хорошо в стране советской жить» (автор слов В. Г. Шмидтгоф):

«Эх, хорошо бойцом отважным стать,
Эх, хорошо и на луну слетать,
Эх хорошо все книжки прочитать,
Все рекорды мира перегнать!
Перед нами все двери открыты:
Двери ВУЗов, наук и дворцов;
Знай один лишь ответ — боевой наш привет:
Будь готов! Будь готов! Будь готов!»

Эта песня более идеологизирована, чем предыдущая. Но и в ней не одна голая пропаганда коммунизма. Целый куплет посвящён привитию ребятам большой мечты, Цели.

Задание: найти и послушать песню «Марш юннатов». Слова в совокупности с бодрой, воодушевляющей музыкой произведёт неизгладимое впечатление. Даже на современного слушателя, чья самая большая мечта заключается в новом смартфоне или желании скорее добраться до «пятницы–развратницы».

Для большего понимания советую найти и послушать также следующие песни: «У дороги чибис», «Весёлое звено», «До чего же хорошо кругом», «Ты лети, ветерок», «Привольные просторы». А для ещё большего понимания сравни эти песни с современными.

11.3. Этап инстинктивной реализации

Начинается (в норме) в 15–16 лет и заканчивается (тоже в норме) в 22–25. Связан с гормональным взрывом с одной стороны и выходом из–под плотной опеки родителей — с другой. В сбалансированном обществе мальчик уже имеет теоретическую прошивку ВРНП (пример отца, наставника) и опыт ранговой борьбы в среде сверстников. Он пытается стать ВР, а возможно и НП, но последнее получается не очень хорошо. Причины две: первая — гормональный взрыв, тянет реализовывать инстинкты, тут всё понятно. Вторая — эффект отпущенной пружины. То, что ещё недавно было запретным, стало частично (а то и полностью, если тайно) разрешено. Алкоголь, курение, половая любовь, ночные клубы и прочее. Как раз то, что связано с инстинктивными программами поведения. Юноша пытается стать ВР, и самый простой путь, который он видит — реализовать инстинкты. Он активно ищет женского внимания, каждая сексуальная победа (каждый половой акт) воспринимается им как подтверждение своего высокого ранга. Кроме высокой половой активности котируются умение быть душой компании, много пить (и желательно при этом не пьянеть), показная независимость вплоть до нигилизма, пренебрежительное отношение к общественным и моральным правилам, установкам, традициям, а также закону. Вообще любые демонстративные и эпатажные акты, вызывающее, конфликтное поведение воспринимаются в этом возрасте как показатель высокого ранга. Юноша усиленно работает над тем, что проще — над визуальным рангом. Если есть возможность, то в ход идёт демонстрация финансовой состоятельности, шик, мотовство.

Юноша покидает воспитательную иерархию и пытается строить свою, либо присоединяется к уже существующей (но уже без ВРНП учителя во главе). Он старается соответствовать признакам ВР или хотя бы имитировать высокую примативность.

В сбалансированном социуме это время поиска пары, а также дальнейшей социализации (тренировка низкой примативности). Те, кто имел умственную и финансовую возможности, шли в университеты. Дворяне водили 16-летних сыновей к проституткам, дабы снять боязнь юношей перед половой жизнью, а также развеять иллюзорные представления о женщинах.

В матриархальном обществе парень к этому времени уже подготовлен быть женской обслугой. Мужского поведения он не видел и не имеет о нём понятия. Мировоззрение его искорёжено. При этом мужское окружение юноши втолковывает ему, что быть пищей для женщин — это круто. Это поведение настоящего мужика. Угождаешь — настоящий. Не угождаешь — ненастоящий. Своей цели мужчине иметь не положено. Весь его успех должен быть замкнут на получении доступа к женщинам и их телам.

Приведу случай с двумя юношами, описанный В. И. Захаровым в монографии «Неврозы у детей и подростков»:

«Расскажем и о двух юношах 21 года, обратившихся самостоятельно в разное время и просивших оказать им помощь. Оба — студенты технического вуза, активные общественники, но внутренне неуверенные в себе, страдающие от навязчивых мыслей о своей неполноценности, чувства одиночества и затруднений в общении с девушками, не отвечающими им взаимностью. Оба не помнят отца, поскольку в одном случае брак не был зарегистрирован, а в другом — рано произошёл развод. У обоих властные, гиперсоциальные и одновременно тревожные, гиперопекающие матери. Оба производят впечатление потерянных и не нашедших себя молодых людей, испытывающих чувство эмоциональной безысходности, страдания и печали, несмотря на все свои успехи в учёбе. Один из них — наш бывший пациент, лечившийся в 6-летнем возрасте по поводу заикания.

Когда спустя 6 лет мы проводили катамнестическое исследование эффективности групповой психотерапии, мать даже не впустила сына в кабинет, сказав в полуоткрытую дверь, что у них всё в порядке. Она явно боялась уменьшения своего безраздельного влияния, продолжая по–прежнему заменять ему мир сверстников и восполняя заботой все, как ей казалось, желания. Всепоглощающая опека и «привязывание» сына — следствие страха одиночества у матери, не способной поделить сына ни с кем вне её собственного, эгоцентрически замкнутого и наполненного тревогами мира. Когда он пришёл к нам в 21 год, то не смог преодолеть свою застенчивость и навязчивые мысли, что он не такой, как все. Более того, у него возникли навязчивые мысли, что он грязный, недостойный хорошего мнения окружающих о себе. В своё время у него были попытки онанизма, усугубившие чувство вины и идеи самоуничижения. В обоих случаях матери создали слишком высокую зависимость от себя, невротически привязав к себе взрослых сыновей и ревнуя к любым попыткам установить контакт с девушками. Будучи неуверенными в себе, они, скорее, ожидают, что их полюбят другие, чем они смогут быть сами активными в любви. У них нет чувства мужского «я», достоинства, умения вести себя так, чтобы нравиться девушкам. Сказывается здесь отсутствие формирования адекватной и, главное, своевременной модели полоролевой идентификации, приглушенной и изменённой чрезмерным и односторонним женским влиянием в семье».